Содержание
Волны феминизма
Если вы до этого времени не слышали про киберфеминизм, то течение киберфеминизма активно действует уже 30 лет, его также называют «третьей волной» феминизма.
Феминизм первой волны возник в условиях капитализма и эгалитарной социалистической политики в конце XIX - начале XX веков. Во второй волне, которая началась в 60-х и продолжалась до 90-х годов, различные меньшинства по всему миру стали все больше осознавать себя в результате антивоенных движений и движений за гражданские права, соответственно.
Первая волна феминисток делала акцент на избирательном праве женщин, в то время как вторая волна концентрировалась на вопросах, включая гендерное неравенство. В конце 80-х годов третья волна возникла как реакция на то, что молодые женщины считали провалом программы и кампании второй волны. Это также поставило под сомнение концепцию второй волны феминизма, которая подчеркивала участие белых женщин из высшего среднего класса. В то время системное восприятие сексуальности и гендерной идентичности было спорным вопросом. Это вызвало споры между феминистками и теми, кто утверждал, что гендерного неравенства не было или что гендерные стереотипы являются следствием роста современного общества. Именно в этот период классифицируется киберфеминизм.
Что такое «киберфеминизм»?
«Киберфеминизм - это направление в современной литературной и философской мысли в рамках феминистского дискурса, которое обратилось к изучению и популяризации основных принципов киберкультуры, сложившейся в 1980-е годы на Западе на волне интереса к феномену высоких технологий, прежде всего кибернетики, биомедицины и технологий виртуальной реальности» (Мichel, 2002).
Сложность концептуальной работы с киберфеминизмом заключается в том, что функционирование понятия видоизменяется в академической теории, диссертационной практике, активизме и художественном творчестве. Фрагментация феминистского дискурса крайне велика. Хотя существует минимальное согласие относительно значения и ограничений этой концепции, киберфеминизм переплетается с постфеминизмом и новыми цифровыми феминистскими исследованиями на стыке гендера, материализации и технологий. Сегодня ряды киберфеминисток растут, но вместе с этим растут и расходящиеся представления о том, что включают в себя мысли и действия киберфеминисток (Tazi & Oumlil, 2020).
В начале 1990-х годов киберфеминизм появился как арена для критического анализа взаимосвязей гендера и новых технологий, особенно в контексте интернета, который тогда становился чем-то вроде средства массовой информации. Новые средства массовой информации и, в более общем плане, доступ к информации имеют основополагающее значение для социального и политического участия, в котором явление исключения или порождения неравенства более заметно. Гендерные различия в сети также усиливают социокультурные барьеры и иногда создают регрессивные и деструктивные формы социальных связей.
В 1994 году в Великобритании директор Исследовательского отдела кибернетической культуры Сэди Плант изобрела термин «Отдел киберфеминизма» в Уорикском университете, чтобы обозначить работу, проделанную феминистками, заинтересованными в эксплуатации, критике и теоретизировании киберпространства, интернета и в общем, новые медиатехнологии (Tazi & Oumlil, 2020).
Автор киберпанка Уильям Гибсон ввел термин «киберпространство» в своем рассказе 1982 года «Burning Chrome» для описания бестелесной цифровой параллельной реальности, достигаемой через нейронные связи, где хранятся все данные мира. Этот термин получил широкое распространение в качестве описания онлайн-коммуникаций и опыта виртуальной реальности в 1990-х годах, и, как и в случае с киберфеминизмом, его более поздние определения были широкими и разнообразными. Киберфеминизм в этом контексте можно расширить, включив в него феминистские исследования новых медиа (или «киберпространства»). Это наиболее распространенное понимание киберфеминизма в англоязычных академиях, где сегодня киберфеминизм является наиболее широко используемой структурой.
Первые организации
Первые киберфеминистические организации появились на заре существования интернета. VNS Matrix, одна из первых групп киберфеминисток в сети, заявила:
«Интернет позволит занять женщинам активную позицию в борьбе с хакерами в киберпространстве».
Критический анализ и переосмысление гендерных властных отношений, связанных с цифровыми технологиями, было задачей ученых, но в равной, и даже в большей степени, задачей художников и активистов, а также тех, кто работает между такими категориями как безопасность, равенство, социальная справедливость и медиаграмотность. Глобализация также влияет на эту динамику и усиливает преувеличенные формы индивидуализма и когнитивной жесткости, которые еще больше усиливают отличительные черты гендерного неравенства в киберпространстве.
С тех пор, как этот термин был придуман в начале 90-х годов, он подвергался многочисленным и часто противоречивым определениям и присвоениям. В той мере, в какой киберфеминизм отождествлялся с разнообразием, игривостью и невозможностью точного определения, ему всегда не хватало четкой точки отсчета: его понимали, как постфеминизм и как синоним феминистских исследований новых медиа, которые исследуют взаимосвязи гендера, безопасности и технологий. Не было единого мнения о значениях и границах этого понятия. Если кто-то захочет изобрести свой собственный киберфеминизм, то у него должна быть такая возможность. Как заявила Сеть Олд Бойз (OBN) на первом Киберфеминистском Интернационале в 1997 году, концепция может показаться изменчивой до такой степени, что может приспособиться практически к любой ссылке.
Киберфеминизм в той мере, в какой приставка «кибер» довольно свободно плавала в дискурсах начала 1990-х годов в изобилии упоминаний киберкультуры и киберпространства в журналистике, художественной литературе, рекламе и исследованиях, ее также можно рассматривать как относящуюся к феминистской деятельности, расположенной либо онлайн, либо в различных иммерсивных электронных средах, то есть «феминизму в киберпространстве» (Solfrank, 2002; Volkart, 2004).
Согласно часто цитируемым данным, киберфеминизм зародился в Аделаиде, Австралии, в 1991 году, когда VNS Matrix, группа из четырех художниц Вирджинии Барратт, Джулианны Пирс, Франчески ди Римини и Жозефины Старрс, «решили немного повеселиться с искусством и французской феминистской теорией» (Pierce, 1998).
Международные киберфеминистки поощряли киберфеминисток формулировать свои собственные личные программы, определения и политику (Reiche, 2004), и такие «индивидуальные» определения сделали киберфеминизм простым в применении и уместным.
Новый вид феминизма
Подобно разновидностям постфеминизма, феминизма третьей волны, нового феминизма и властного феминизма, сформулированных в 90-е годы, киберфеминизм представлялся как новый вид феминизма, доступный для различных групп женщин, и особенно для молодых женщин (Gillis, 2004).
В повторяющемся риторическом движении эти новые феминизмы прославляют женскую сексуальность, расширение прав и возможностей и независимость, и противопоставляют себя феминизму «1970-х» или «второй волны». Чтобы казаться разнообразным и новым, киберфеминизм требует отхода от того, что считается жестким и фиксированным.
Некоторые теории феминисток фактически чередуются с фундаментальным гендерным анализом внутри киберпространства, определяющим объем доступа к ресурсам. Вместо этого последняя фаза данного явления характеризуется намерением разрушить гендерное неравенство с помощью ряда цифровых продуктов, которые вызывают изменения в обычном восприятии: онлайн-журналы, каналы YouTube, вебинары и предпринимательские акции в интернете. Ученые, активисты и художники, интересующиеся медиа-технологиями и их гендерными основами, сформировали сети и группы. Следовательно, они придавали изменяющиеся наборы значений термину киберфеминизм, которые варьировались в их понимании, и идентификации с феминизмом.
До изобретения киберфеминизма изучение технологий среди феминисток имело тенденцию развивать технологии как построенные культурно и социально. В этот период основным аргументом было то, что технология принадлежит мужской культуре, поскольку она воспринимала мужчин как способных, интересующихся технологиями и занимающихся ими больше, чем женщин (Moghaddam, 2019).
Даже сегодня феминистки по-прежнему утверждают, что технологии считаются мужским изобретением, однако на протяжении всей истории женщины активно участвовали в разработке новых технологий. Например, Moghaddam (2019) подчеркивает, что, хотя женщины участвовали в создании и разработке компьютера, их вклад был в значительной степени маргинален. Их участие часто списывалось со счетов или игнорировалось в истории.
Таким образом, феминистки, такие как Джуди Ваджман, австралийский профессор социологии в Канберрском национальном университете, и Синтия Кокберн, лондонская активистка и независимая ученая, утверждают, что технология должна постоянно подвергаться переосмыслению. Женщины также должны более активно участвовать в технологических областях (Moghaddam, 2019).
Интернет, киберпространство и другие информационные галактики больше не рассматриваются как мужские инструменты или пространства, потому что женщины могут не только переформулировать и вести переговоры в рамках социальной структуры, используя киберпространство, но и принять его. Следовательно, женщины считаются производителями и потребителями интернета и киберпространства. Напротив, киберпространство действует как социальный капитал, который позволяет женщинам вступать в киберсоциальные сообщества и сети, чтобы ускорить свои потребности и предприятия (Puente, 2018)
Статистика
По данным Cybersecurity Ventures, в 2021 году женщины составилили 25 процентов глобальной рабочей силы в области кибербезопасности, по сравнению с 20 процентами в 2019 году и примерно 10 процентами в 2011 году. В будущем ожидается, что еще больше сократится разрыв в навыках между мужчинами и женщинами в области информационной безопасности.
Критика более ранних работ кибер феминисток предполагает, что призывы к большему количеству женщин заниматься новыми технологиями основаны на неверных предположениях о реальных условиях жизни. Проще говоря, не все женщины имеют доступ к интернету или компьютеру и вряд ли получат к ним доступ в вероятном будущем (Ramsey & McCorduck, 2005).
Таким образом, киберфеминистки, которые просто заявляют, что всем девушкам и женщинам нужны ноутбуки или модемы, не знают об условиях жизни тех, кто еще не является привилегированным, как представители западного (в основном белого) среднего класса, на которые часто ссылаются в соответствии с Рэмси и МакКордак (2005). Следовательно, при рассмотрении вопроса о том, как лучше всего продвигать феминистские идеи в интернете или иным образом, лучше всего учитывать материальное положение женщин. Кроме того, хотя киберфеминизм является растущей областью размышлений и исследований, набор его идей, касающихся новых технологий и женщин, не объединен (Ramsey & McCorduck, 2005).
На своих последних четырех ежегодных конференциях с 2018 по 2021 год докладчики WiCkS (Women in Cybersecurity), ведущего мирового сообщества женщин в области кибербезопасности, делились этими данными о сертификации экспертов в области кибербезопасности, и о занятости со студентами, преподавателями, практиками и лидерами в области кибербезопасности.
Deloitte Cyber недавно запустила глобальную кампанию по повышению осведомленности и набору персонала, чтобы привлечь больше женщин с разнообразными навыками и опытом в кибер-профессию.
«Мы должны расширить используемый сегодня жаргон в отношении карьеры, чтобы на вопрос «кем вы хотите стать, когда вырастете?» ответы включали такие роли, как этичный хакер, специалист по конфиденциальности данных и кибер-стратег. Мы должны разрушить распространенные заблуждения о типе работы, которая существует для кибер-профессионалов, и о том, какой опыт необходим для выполнения этой работы», – говорит Эмили Моссберг, глобальный руководитель Deloitte в области кибербезопасности.
Перед киберфеминистками стоит задача использовать идеи, которые теоретически связаны с женщинами, а также стратегические ресурсы, которые связывают их с методами в киберпространстве для борьбы с неравенством, милитаризмом и расизмом, автоматизированными в аппаратном и программном обеспечении интернета (Lestari, Fadilah, & Wuryanta, 2020).
Киберпреступления
Интернет-троллинг, киберсталкинг и кибербуллинг обычно нацелены на женщин. По политическим вопросам женщины, занимающие онлайн-пространство, считаются нарушителями мужского пространства. Что касается гендерной эксплуатации, то многие известные активистки и блогеры предпочли закрыть свои аккаунты во многих странах (McAdam, Crowley, & Harrison, 2020).
Критики считают, что мужчины первыми извлекают выгоду из инноваций, тогда как женщины следуют за ними и занимают освободившиеся места. Авторы Энн Колли и Джон Малтби в своем исследовании «Влияние интернета на нашу жизнь: мужские и женские личные перспективы» заявляют, что такие профессии, которые связаны с технологиями, часто считаются мужскими, а их контроль и мастерство обычно принадлежат мужчинам. Кроме того, Кисветтер (2020) указывает, что такие оценки удерживают женщин от доступа к информации о технологиях. Тем не менее, в областях расширения прав и возможностей ИКТ женщины также играют роль, выходящую за рамки стереотипов, но предубеждения ограничивают их значимость и способность изучать и применять инновационные технологии.
Коммуникационные и информационные технологии предназначены для каждого человека, и женщины должны в равной степени пользоваться благами, предоставляемыми технологиями, а также процессами и продуктами, которые материализуются в результате их использования. Женщинам нужна информация о продвижении по службе, исследованиях, супружестве, здоровье, детских учреждениях, сексуальных домогательствах, правовых нормах, развлечениях, социальной несправедливости и насилии в семье. Киберфеминизм подчеркивает влияние технологий на сенситивный гендерный аспект культурных технологий и повседневной жизни женщин. Интернет — это всемирная компьютерная сеть, связывающая женщин по всему миру, и феминистки используют интернет, чтобы свести на нет расовые и гендерные дискриминации.
Примечательно, что Казахстан, стремящийся к развитию и прогрессу, не должен игнорировать расширение прав и возможностей женщин и наращивание их потенциала. Поскольку интернет и киберпространство предоставляют и мужчинам, и женщинам доступ к одной и той же информации, женщины также должны быть связаны с жизненным циклом технического прогресса, так как они являются бенефициарами и участниками переговоров.
Гендерное разделение киберпространства навязывается социокультурными барьерами, которые очень многогранны и негативно сказываются на женщинах. Маловероятно, чтобы гендерные различия, возникающие при использовании интернета, естественным образом исчезли сами по себе без привлечения заинтересованных сторон и политиков. Этот факт доказан значительным количеством работ и докладов международных организаций (МОТ, ОЭСР, ООН, ВБ).
По оценкам ОЭСР, количество женщин, активно использующих цифровые технологии, на 250 миллионов меньше, чем мужчин. Некоторые статистические данные с разбивкой по полу и гендерные показатели в области ИКТ во многих случаях отсутствуют. Очень мало научных исследований, направленных на анализ уровня участия женщин в информационно-коммуникационной сфере.
Анализ возможностей воплощения философских интуиций киберфеминизма и его отражений в культуре позволяет утверждать, что под киберфеминизмом мы можем понимать и теорию, и практику. Теория киберфеминизма стала значимой и актуальной частью философии современного субъекта, постчеловека (Bridotti, 2021).
Уходя от проблемных дискурсов, киберфеминисткам крайне важно начать деконструкцию преобладающих в СМИ представлений о гендере и поп-культурных ожиданий, которые диктуют социально приемлемые стандарты для проявления онлайн-женственности. Переосмысление этих понятии в крупном масштабе может начать бросать вызов произвольным нормативным стандартам онлайн деятельности, и в конечном итоге подвергать критике онлайн-пространства и текущие политические инициативы за то, как они закрепляют эти гендерно дискриминирующие высказывания.
Киберфеминистские инициативы, направленные на то чтобы сами девушки и женщины имели право голоса в дискуссиях о гендере и виртуальном пространстве, являются ключевой частью выхода за пределы патриархального бинарного мышления, расширения онлайн-пространств для девушек и женщин с целью создания виртуальных пространств, которые лучше отражают гендерную справедливость.
